Жена Майкла С. Холла – публицистка Морган Холл (в девичестве Макгрегор) вязал у своего мужа довольно откровенное интервью для британского издания журнала Vogue.
Морган Холл: Мы находимся в Лондоне, потому что ты играешь в мюзикле «Лазарь», последнем, как я предполагаю, проекте Дэвида Боуи. Ты исполняешь песни, как из его старых альбомов, так и те, что были написаны Дэвидом для шоу. Я часто слышу, как ты заявляешь, что когда поешь в мюзикле или на концерте, неважно где, ты не пытаешься подражать Дэвиду Боуи. Почему ты хочешь, чтобы люди это знали?
Майкл С. Холл: Я обычно говорю это в контексте интервью, когда журналист сообщает, что мой голос похож на вокал Дэвида. Или когда меня спрашивают напрямую, не пытаюсь ли я подражать ему и тогда я отвечаю - нет. Хочу сказать, что это ведь его музыка и таким образом, смысл и чувства, которые Дэвид вложил в песню, становятся частью того, что я вкладываю в свое исполнение.
MХ: Так что же ты пытаешься сделать? Если вообще пытаешься?
MCХ: Учитывая, что Дэвид написал все эти песни - они неповторимы и своеобразны, они были частью его нутра и мозга, поэтому я хочу захватить что-то вроде его сущности. Если бы я этого не делал, то не думаю, что смог бы сделать свою работу. Я хочу захватить что-то вроде его сущности, но также суметь привнести и мое собственное виденье. Это – некий сплав сущностей.
МХ: Так и назовем это интервью – «Майкл С. Холл: Сплав сущностей».
MCХ: Это можно написать на моем надгробии.
MХ: Думаю, многие люди не совсем понимают почему ты, внезапно, стал петь по телевизору песни Боуи… если они не видели мюзикл.
MCХ: Да, иногда люди думают, что это некий музыкальный проект, в котором исполняют все его суперхиты или они думают, что это мюзикл о жизни Дэвида Боуи. Но на самом деле – это не имеет отношение ни к тому, ни к другому. И да, просто хочу прояснить: я не играю Дэвида Боуи.
MХ: Я знаю, что людям очень интересно узнать о твоих отношениях с Дэвидом. Это странно! В последнее время, журналисты постоянно задают тебе вопросы про эти отношения?
МСХ: Конечно людям любопытно. И это совершенно нормально, просто на эти вопросы, иногда, трудно ответить. Да, я сотрудничал с ним, как с парнем, который написал музыку для мюзикла, в котором я работаю, но помимо этого – думаю, у нас были больше интуитивные отношения, возникшие благодаря персонажу, которого я сыграл.
MХ: Это интересно.
(Десятисекундная пауза)
MХ: Мне трудно. Я вдруг поняла, что не хочу задавать тебе вопросы, которые, как я знаю, были бы интересными.
МСХ: Например?
MХ: Например, как ты готовишься к роли, или какие аспекты шоу тебе ближе всего.
МСХ: Почему же ты не хочешь об этом спрашивать?
MХ: Может быть, потому что я чувствую, что это, так или иначе, не мое дело.
МСХ: Ну, я, конечно, не сказал бы тебе, что это не твое дело, если бы ты спросила, особенно с учетом того, что я отвечаю на эти вопросы, когда их задают незнакомые люди. Но, возможно, ты просто не хочешь ... развеять иллюзию [смеется].
MХ: Да, думаю, так и есть. Хочу оставить маленькую тайну, не вокруг тебя, но вокруг твоей работы, потому что помимо того, что я твоя жена, я также большая поклонница твоих работ и спрашивать тебя об этом… это словно видеть, как делаются сосиски [оба смеются] – это не то, чем я особо интересуюсь.
МСХ: Значит все дело в тебе.
MХ: Полностью во мне. Потому что мне нравится быть фанаткой. Когда я увидела тебя в предпремьерном показе «Хедвиг» - я была поражена, мне просто снесло крышу!
МСХ: Да ладно, перестань.
MХ: Нет, правда, это было одно из тех, граничащих с религиозным, переживаний фанатов, я серьезно!
МСХ: Тем более что ты не слышала, как я пою до этого момента.
MХ: Вот именно! Люди постоянно говорят мне: «О, это так классно, он, наверное, все время поет для тебя у вас дома! А я отвечаю: «Бля! Нет, он не поет мне! Вы издеваетесь!»
МСХ: [Смеется] Я вроде как стесняюсь петь, если у меня нет персонажа, через которого я пою.
MХ: Дэвид Боуи был таким же, нет?
МСХ: Да, и это, по крайней мере для меня, является частью интригующей привлекательности его личности, потому что он всегда пел через персонаж. Но ближе к концу жизни, когда Дэвид написал альбом «Blackstar», он почувствовал, что у него пропала необходимость прятаться за персонажем и он, кажется, уже не фильтровал творческий импульс через кого-либо, кроме как через самого себя. Это очень круто.
MХ: Если бы ты решил так сделать, спеть от самого себя, как бы это выглядело?
МСХ: Я не знаю. То есть, я актер, так что думаю, без персонажа и хорошей истории, которую можно рассказать через песню ... есть некоторое подозрение, что это бы выглядело - никак.
Как если бы я просто разделся и представил самого себя, возможно, что я бы просто ... исчез [смеется].
MХ: То есть ты бы выглядел просто, как пустая оболочка ...
МСХ: Я бы просто упал на пол, как плащ Оби-Ван Кеноби после того, как он был сражен Дартом Вейдером или просто исчез. Там бы ничего не было. Я - просто поток воздуха.
МХ: Мы прикалываемся, но ...
МСХ: А я не шучу.
MХ: Хорошо, поговорим о Томасе Ньютоне. Ты сказал, что ты лучше узнал Давида через персонаж Ньютона?
МСХ: Да, знаешь, Давид, по понятным причинам всегда был очарован этим персонажем. Томас живет в мире, но не от мира сего, он инопланетянин, который приспособился к жизни на нашей планете, потому что у него есть, своего рода, чудодейственная сила – он бизнес-волшебник владеющий знаниями о технологиях и науке ... В случае с Боуи - он был творческим волшебником. И я думаю, что Дэвид чувствовал, из-за фантастической популярности, что он, отчасти, пленник своей квартиры в Нью-Йорке, а в «Лазаре» - Ньютон пленник своей квартиры в Нью-Йорке ...
MХ: Совершенно понятно почему персонаж нашел в нем отклик. Поэтому я всегда фыркаю, если тебя спрашивают: «Как вы думаете, как Дэвид Боуи связан с персонажем Томаса Ньютона?» Знаю, что Дэвид не писал сценарий для шоу, но блин!
МСХ: Да, или когда журналисты спрашивают: «Чем вы и ваш персонаж похожи?». Я отвечаю полушутя: «Ну, мы выглядим одинаково, и наши голоса звучат очень похоже». [Смеется] Я хочу сказать, что персонажей изначально нет, есть только слова на странице. И после - актер воплощает слова в жизнь.
MХ: Но я думаю, что когда ты соглашаешься на роль, то чувствуешь что-то скрытое, что действительно находит отклик в твоей душе.
МСХ: Да, думаю так и есть. Выбор роли часто заставляет меня нервничать, потому что, может быть, у меня не хватит диапазона или, возможно, быть актером это просто некая лечебная физкультура, которая позволяет мне раскрыть правду о себе, которую мне не удаться убедительно показать в моей повседневной жизни.
MХ: Ну, к счастью ты - просто пустая оболочка!
MCХ: Точно. Это правда - полный ноль. [Смех] Но если серьезно, будучи в отношениях, я очень ценю, что могу приходить домой с работы, которой отдаю почти все силы, совершенно исчерпанным… Но, иногда, я волнуюсь, что отдал всю свою лучшую энергию работе и все, что я могу предложить тебе – это пустая оболочка.
MХ: А у тебя есть какие-либо истории, персонажи или реальные люди, которые являются твоим собственным Томасом Ньютоном?
MCХ: О… да, меня всегда завораживал Винсент Ван Гог.
MХ: Почему?
MCХ: Хм, из-за его гнева. И эту ярость он трансформировал в фантастически красивый творческий выход.
MХ: Ну, что ж, кажется все совершенно ясно.
МСХ: [Смеется] Да! Хочешь сказать, что я полон ярости?
MХ: А это не так?
МСХ: Да. Я не пустая оболочка! Внутри меня бушует гнев! [Смеется] А еще там, возможно, есть страх, поэтому, когда я играю Томаса Ньютона – это только усиливает мое чувство изоляции или одиночества или магического мышления (термин Магическое мышление - убеждение о возможности влияния на действительность посредством символических психических или физических действий и/или мыслей – прим. перевод). Но с другой стороны есть надежда, что выплескивая негатив на сцене – я становлюсь менее обременен этими эмоциями в реальной жизни. Также, если я получу шанс выплеснуть свой гнев через роль, возможно, это поможет мне раскрыть более мягкую сторону характера, которая, в противном случае, осталась бы скрытой за яростью.
MХ: Мягкое подбрюшье твоей слепой ярости.
МСХ: [Смеется] Да, мягкое ... как ты сказала?
MХ: У меня есть ощущение, что роли, которые ты играешь, как будто струятся сквозь тебя, не затрагивая твоей психики. Люди спрашивают меня, как я могу жить с такой нагрузкой или интенсивностью ролей, которые ты играешь, и как тебе удается сбросить груз любой роли в конце дня. По моим наблюдениям ты...
МСХ: Просто пофигист.
MХ: [смеется] Нет, но у тебя есть способность, которую Дэвид Фостер Уоллес заметил в профессиональных спортсменах - они могут полностью обстрагиваться и просто выложиться на все сто процентов, а затем пойти домой.
МСХ: Верно.
MХ: Поэтому, после игры, интервью со спортсменами всегда ужасающе скучные. Они не могут точно сказать, как они это сделали, потому что сила просто струилась через них. И с тобой та же история - даже если это было реально сложное шоу, и ты играл какой-то супер темный персонаж, и воплощал его так, что будь я на твое месте – это бы полностью уничтожило всю мою сущность ... Ты кажешься совершенно нормальным, когда завершаешь роль, как будто на тебя это никак не повлияло.
МСХ: Ну, у меня есть друзья, коллеги и знакомые психиатры, которые подсказали мне, что я должен быть осторожным и не приводить своих героев домой, поэтому мне приходиться кое-что делать, чтобы защитить себя.
MХ: Что?! Ты колдуешь?!
МСХ: [Смеется] Точно! Я себя заклинаю! Вообще-то, я слышал, что актерская игра – это способность опустошить себя настолько, насколько ты способен. Вот почему я прихожу домой и чувствую себя пустой оболочкой. Потому что я опустошил себя так, что роль может просто течь через меня, а затем после того, как она протекает, я остаюсь словно город-призрак.
MХ: Так вот что ты имел в виду, когда говорил, что ты - поток воздуха?
МСХ: Да. Я украл цитату у Аллена Гинзберга, который сказал это, описывая Боба Дилана на пике его славы, и я думаю, что он говорил о духовном просветлении. Это то - к чему я стремлюсь. Стать совершенно пустым, и тогда дух, чтобы это ни значило - дух истории, дух персонажа, дух песни, дух танца [смеется] - просто может струиться через меня. Знаю, что звучит как хипповское дерьмо, но это правда.
MХ: Так значит твоя самая большая амбиция и самый большой страх – это одно и то же: стать потоком воздуха?
МСХ: Да. И вот почему хорошо, иногда, отдыхать от ролей. В эти моменты я могу повторно познакомить себя с самим собой и, к счастью, обнаружить, что я больше, чем поток воздуха. А потом я становлюсь беспокойным и должен снова занять себя новым персонажем или чем-то еще...
MХ: О, подожди, я должна спросить: ты нервничаешь из-за шоу «Лазарь»?
MCХ: Не то чтобы нервничаю. Просто странно быть частью возрождения чего-то, что было полностью реализовано в другом времени и контексте. Я, вероятно, скорее чувствую любопытство, чем нервозность. И на самом деле, сказав все это - я начал нервничать. Так, что да - теперь я немного нервничаю. И взволнован.
MХ: Ты уже выглядишь, как Томас Ньютон.
МСХ: Почему же?
MХ: Ты намного стройнее, чем был месяц назад.
МСХ: Да, я сидел на Лимонадной диете. То есть я сидел всего четыре дня, а потом меня скрутило, так что я начал есть снова, но своей цели добился. Я не хочу быть слишком худым, но инопланетяне и эмигранты не должны быть ... полными.
MХ: И мы побрили тебе подмышки.
МСХ: И руки, да. Это, вероятно, не является строгой необходимостью. Хочу сказать, что в сценарии шоу об этом ничего не сказано, но в книге – «Человек, который упал на Землю» - Томас совершенно лысый и у него гладкое тело, так что это просто хорошо, для того, чтобы вжиться в роль.
MХ: Ты не хочешь побрить все тело?
МСХ: [смеется] Нет, только те части, которые видно.
MХ: OK, последний вопрос: можем ли мы завести мини-поросенка? Просто шучу.
Чтобы ты сделал, если бы обнаружил, что тебе осталось жить совсем мало времени? Есть проект, который ты бы хотел реализовать или место, куда-бы ты хотел поехать?
МСХ: Возможно это странный ответ, но я думаю о такой возможности все время.
MХ: Какой возможности?
МСХ: Возможности обнаружить, что у меня осталось очень мало времени. Я думаю об этом и спрашиваю себя: если бы я узнал о том, что жить осталось совсем недолго, был бы я в ладу с тем, чего я достиг? И я решил: «Да, жизнь и впрямь классная, прямо сейчас».
MХ: Подожди, на самом деле? Если бы это было обычное интервью, я бы определенно закончила его цитатой: «Да, жизнь и впрямь классная, прямо сейчас», но все же ...
МСХ: Ты удивлена, услышав от меня что-то настолько искреннее?
MХ: Да.
МСХ: Ну, знаешь... Что касается мини-поросенка, то мы должны будем переехать туда, где поросенок будет себя отлично чувствовать - выходить на улицу, лопать маленькие початки кукурузы и какать, где вздумается. Я бы на самом деле подумал об этом.