В образе Декстера Моргана, за последние семь лет, Майкл С. Холл убил, в общей сложности 125 человек. «Майами для Декстера - это мир без сигнализаций и сложных дверных замков, - отметил Майкл после того, как во время съемок быстро и без проблем проник в резиденцию еще одного подозреваемого, - Декстер - покруче Гудини».
Актер сидит за длинным кухонным столом в домике на пляже, который используется в производстве восьмого сезона «Декстера». В этом сезоне Майкл не только играет главную роль, но также выступает в качестве продюсера и режиссера второго эпизода .

Вернемся к истокам. Что ты подумал в тот момент, когда впервые услышал о Декстере?

- Я закончил сниматься в «Клиент всегда мертв» весной 2005 года и сразу получил звонок с предложением сняться в пилоте «Декстера». Честно сказать, меня не грела мысль снова сниматься в телесериале. Когда я услышал, что это шоу о серийном убийце, который убивает только преступников, я не закатил глаза, но подумал: «Хочу ли я снова провести неопределенное количество лет в окружении трупов?». Кроме того, я подумал: а как тонально можно вытянуть что-то подобное? Но когда я прочел книгу и сценарий пилота, я понял, что это совершенно уникальный персонаж, и я знал, что буду кусать локти, если не рискну.

Хорошее чувство юмора, присущее Декстеру, помогает продавать шоу?

- Да. И, по-моему, очевидно, что кодекс Гарри также помогает. Кодекс, которому Декстер все чаще бросает вызов. Привязанность аудитории к моему персонажу также, все более интенсивно, ставится под сомнение. Но есть еще его голос за кадром, благодаря которому зритель, тайно, участвует в происходящем.

Это, определенно, вуайеристская фишка.

- Да. Аудитория – тихий, пассивный сообщник.

Когда-то тебя спросили о морали Декстера и ты ответил, что «ему нужно дать медаль, а затем забить до смерти»…

- Я отказываюсь становиться на ту или иную сторону любого из персонажей. Мне нравится, что Декстер существует в серой моральной зоне. Он движется в сторону света, в некотором смысле, но в результате - все больше погружается во тьму из-за этого. Но мне нравится, что спектр между светлой и темной сторонами расширился. У него есть неоспоримая и непреодолимая жажда.

Ты когда-нибудь терял симпатию к Декстеру?

- Нет, нет. Мне жаль, что он не может освободиться от своей зависимости. Я симпатизирую и сочувствую ему из-за этого.

У тебя есть какая-либо жажда (зависимость), которая помогает тебе лучше понять и раскрыть персонаж?

- Я признаю, что она существует, но я не буду ее демонстрировать.

Как ты уже отмечал, каждый раз, когда Декстер отклоняется от кодекса - умирают невинные люди...

- Возможно, трагедия Декстера в том, что близкие ему люди оказываются в опасности не из-за его смертоносной жажды, но из-за его аппетита к человеческим эмоциям и его желания иметь реальные отношения. Я полагаю, что урок, который можно из этого извлечь, формулируется так: нельзя и рыбку съесть и косточкой не подавиться.

Твои чувства к персонажу или шоу изменились за эти годы?

- Декстер походил на ребенка, когда мы впервые встретились с ним. Теперь он ворвался во взрослую жизнь. Очень напряженную взрослую жизнь, чреватую необычными проблемами. Но я все еще очень необъективно и даже с нежностью отношусь к Декстеру. Это здорово играть предприимчивого героя, который постоянно движется вперед. Но жизнь была более простой до того как разыгрался его аппетит к человеческим эмоциям. Когда-то его жизнь была четко разграничена, и никто, кроме его жертв, не страдал от грехов Декстера. Знаешь, он удивительно талантлив в определенных сферах и феноменально невежественен в других. Это классно играть кого-то, кто может быть одновременно таким разным. Он по-прежнему любит поесть, но мы больше не видим, как и что он ест. Однажды он обнаружил, что у него есть возможность заниматься сексом, которая, видимо, заменил влечение к еде.

Борьба с раком оказала влияние на твое восприятие пропитанного смертью шоу?

- Не совсем. Это шоу - пропитанно смертью, но это то, чем я занимаюсь, то, что я делаю со своей жизнью, поэтому я чувствовал себя более живым, чем когда-либо еще. Я был просто благодарен, что прошел через это и смог вернуться к работе. Если бы я играл онколога или больного раком - у этого опыта было бы больше резонанса.

Я читал, что после того, как в «Клиент всегда мертв» тебе приходилось бриться каждый день, ты ратовал за то, чтобы Декс всегда ходил небритым, и подал продюсерам идею, мол, хоть он и является серийным убийцей, но не выносит вида собственной крови. Есть ли другие анекдотические истории, которые стоят за созданием персонажа?

- Я всегда чувствовал, что Декс не обязательно должен быть связан с голосом за кадром. Я думал, что он - не самый надежный рассказчик. Поэтому я задавался вопросом, откуда берется голос за кадром? С кем он разговаривает? Вначале, я представлял, что Декстер умер и попал в чистилище, где воспроизводятся кадры из его жизни, и он должен прокомментировать эти кадры, чтобы оправдать свой допуск на небо. Я не знаю, верю ли я в рай или в ад, но было весело так думать.

Есть ли у тебя любимые сцены в шоу, которые тебе особенно понравилось снимать?

- Чувство катарсиса появляется всякий раз, когда мы снимаем сцены с убийством. Декстер побеждает внешнее проявление своей внутренней тьмы - такие сцены всегда вызывают приятные ощущения. И любая сцена, где отношения с кем-то, с кем Декстер пытался наладить связь, достигают кульминации – будь то День благодарения с Троицей, роман с Лейлой или посиделки с Джимми Смитсом. Классно играть кого-то, чей пульс замедляется, когда накаляется атмосфера и, возможно, он даже культивирует хаос в своей жизни, потому что это единственное место, где он спокоен. Я могу также сказать, что любое время, когда я должен надеть гидрокостюм, под обычную одежду, и прыгнуть в соленые воды Сан-Педро – не является моей любимой частью съемок.

С развитием истории, Декстер все чаще вел себя как обычный убийца, заметающий следы...

- Мне всегда было интересно оспаривать привязанности аудитории к персонажу. Я обеими руками за такие эксперименты.

Есть ли у Декстера романтический интерес в этом сезоне?

- Да, но основные отношения с женщиной - будут построены на ее чувстве материнства.

Да, доктор Фогель [Шарлотта Рэмплинг]. Декстер собирается «встретить своего создателя», так сказать.

- Присутствие доктора Фогель в его жизни, сильно повлияет на историю. Это женщина, которая сделала очень много для того, чтобы «вылепить» кодекс, когда он был ребенком. Она поощряет Декстера полагать, что его человечность – ошибочное притворство и кем он действительно предназначен быть, так это психопатом и все другие стремления - всего лишь фальшивка, имитация. Это - разумный аргумент. Декстер не так уж хорош в том, чтобы быть нормальным человеком. Он всегда был эффективным убийцей и его стремление к человечности поставило под угрозу его эффективность. Но в его характере также всегда существовал аппетит к неповиновению. Так что, если ему говорят, что он не может быть кем-то, кем он хочет, он попытается бросить вызов такому диагнозу.

Как тебе понравилось быть режиссером?

- Больше всего мне понравилось, что профессия режиссера заставляет тебя быть решительным. Ты должен быть решительным или другие люди не смогут выполнять свою работу. Это потребовало от меня стать более открытым на съемочной площадке. Мне очень пришлось по вкусу режиссировать сцены, в которых я не снимался.

Я слышал, ты был сторонником прекращения шоу.

- Я был сторонником диалога со сценаристами, чтобы наилучшим образом довести эту историю до ума. Не обязательно обернуть все аккуратным бантом, но обязательно найти какой-то правильный вывод. Мы основали первый сезон на первой книге Джеффа Линдсей. Но впоследствии, при съемках следующих сезонов мы перестали опираться на книги, потому что хотели делать другую версию этой истории. Было желание исследовать тонкую грань между его зарождающейся человечностью и его психопатией. Но как только Деб все выяснила, я почувствовал, что мы пришли к тому моменту, где мир Декстера, который мы знали, должен прекратить существование.

Мне сказали, что ты заявил, что даже если Showtime подгонит к твоему дому здоровенный грузовик набитый деньгами, ты не будешь сниматься в продолжении «Декстера»?

- Я не помню, дословно, что я сказал, но это не точная формулировка. После «Клиент всегда мертв» я говорил, что последнее, что я сделаю – это снимусь в новом телесериале, а затем - я взял свои слова назад. Так что я никогда не говорю никогда. Сейчас мы все сосредоточены на обеспечении выхода в свет восьмого сезона и чувстве удовлетворения от финала.

Ты знаешь, чем все закончится?

- [Улыбается] В общих чертах, конечно.

И тебе нравится финал?

- Да, очень! Я рад. Я заинтригован, но вынужден признать: финал не тот, за который я ратовал. Я не стремился быть автором сериала, но просто говорил о том, к чему, по моим представлениям, Декстер должен прийти. Есть много людей, связанных с шоу, которые повлияют на то, где он в конечном итоге окажется.

Итак, что ты чувствуешь по поводу того, что шоу, над которым ты работал на протяжении стольких лет - заканчивается?

- На данный момент у меня больше всего предвосхищающих чувств. Я с нетерпением жду, чтобы узнать, на что похожа жизнь без Декстера. Это то, что мы делали 5,5 месяцев в году. Это была постоянная сосредоточенность. Я предполагаю, что это будет довольно широкий спектр чувств. Думаю, позже я буду ощущать тоску, некоторое облегчение, некоторую гордость, некоторую грусть ...

Каковы твои планы после «Декстера»?

- У меня нет ни одного. Я сосредоточен на том, чтобы довести нашу историю до конца. И я ничего не планирую до 1 июля, когда производство восьмого сезона официально завершится.

Даже если твой агент придет с клевым сценарием, ты не будешь его читать?

- Не 2 июля! Но я прочитаю его, конечно.

Значит, ты не клянешься, что собираешься отдохнуть от телевидения?

- Я не думаю, что снова прыгну в телесериал. Но исключать такую возможность полностью - было бы глупо.